В комнате потух свет.
- Добрый вечер, Холтофф, - сказал Штирлиц. Ответа не последовало. Штирлиц не знал, что свет отключили во всем квартале.

Мюллер подошел к Шелленбергу и крикнул ему при всех:
- Чтоб ты сдох, старый педераст!
- Да-а... У них тоже демократия...- подумал Штирлиц.

- Штирлиц, вы знаете Тихонова? - неожиданно спросил Мюллер.
- Конечно нет, - не растерялся Штирлиц.

В дверь позвонили, Штирлиц открыл. На пороге он увидел Холтоффа в строительной каске.
- Ты чего?
- Да вот, зашел коньячку-с выпить.

Как-то зашел Штирлиц к гестаповцу Рольфу и стал просить у него моющиеся обои. Рольф долго отнекивался и наконец дал один рулон. Получив обои, Штирлиц перевел разговор на радистку. Штирлиц сделал это сознательно. Теперь, если Рольфа спросят, зачем приходил Штирлиц, Рольф скажет: поговорить о радистке. А об обоях будет молчать.

Мюллер вызывает Штирлица:
- Штирлиц, как вы объясните, что отпечатки ваших пальцев найдены на заднице Евы Браун?
- Я-то объясню. А вот как вы объясните то, как вы их там нашли.
- Я всегда жалел Штирлиц, что вы работаете не на меня.

Идя по еле приметной на снегу дорожке, Штирлиц услышал раздавшееся из сугроба шипение. Он выхватил парабеллум и выпустил в сугроб всю обойму, после чего продолжил свой путь. И только через 5 минут он вспомнил, что пастор Шлаг так и не научился свистеть.

Над головой Штирлица всю ночь свистели пули. Так бывало всегда, когда живущий этажом выше Зигфрид Пуль приглашал к себе родственников.

Штирлиц сидел на магнитном барабане и меланхолично жевал перфоленту. "Еще 25 метров осталось..." - машинально отметил Штирлиц. Жевать перфоленту было невкусно и неудобно, но другого способа уничтожить полученную информацию у Штирлица не было.

Во время очередной бомбежки Штирлиц пробрался в кабинет Шелленберга. Он никогда не упускал возможности позвонить в Москву на халяву.